Логин: Пароль:  
Регистрация »
Поиск:  
Статьи и отчеты
Подписка на новости

Имя:
E-mail:



Журнал распространяется по подписке. На него можно подписаться в любом почтовом отделении, вы найдете его в каталогах « Вся пресса России» и «Росспечать» с одним индексом - 44150. Подписка в Интернете: www.presscafe.ru  Ознакомиться с журналом можно на его сайте www.journaldetskidom.ru


CIROTA.RU

Rambler's Top100

Благотворительная программа «Милосердие - детям»
 Статьи и отчеты
Все статьи / Усыновление / "Косолапый Мишка".
 
"Косолапый Мишка".
 
Изначально он был отказником. И не просто отказником, а с "отягчающими обстоятельствами". Рожденный от ВИЧ-инфицированной матери. В специальном родильном отделении, по специальной технологии принимают роды так, чтобы ребенок не заразился. Рождаются на свет здоровые детишки от больных мамочек. Отправляются жить в Дом ребенка. Усыновлять их не хотят - боятся. Чего боятся? Буковок, наверное. ВИЧ - страшные буквы.
 

Изначально он был отказником. И не просто отказником, а с "отягчающими обстоятельствами". Рожденный от ВИЧ-инфицированной матери. В специальном родильном отделении, по специальной технологии принимают роды так, чтобы ребенок не заразился. Рождаются на свет здоровые детишки от больных мамочек. Отправляются жить в Дом ребенка. Усыновлять их не хотят - боятся. Чего боятся? Буковок, наверное. ВИЧ - страшные буквы.

Так Мишка оказался в нашем детском доме. Ха-а-ароший! Умный, шустрый. Даже слишком шустрый. Гиперактивный. Если Вы не знаете, что такое гиперактивный ребенок, Вам повезло. В семью Мишка попал почти сразу. Маленький, беленький мальчик, с тяжелой судьбой и большими, грустными голубыми глазами. Сердца молодой пары - Иры и Вовы - дрогнули и растаяли. Мишка уехал жить домой - к маме с папой и бабушкой..

Ира училась, Вова работал. Бабушка, предполагалось, будет воспитывать новообретенного внука. Ребенок метался по квартире. Бабушка металась вслед за ним, сжимая в кулаке флакон с валокордином.
Ира и Вова, конечно, проходили подготовку к принятию ребенка в семью . Они знали, что у гиперактивного ребенка период адаптации проходит очень тяжело. Что кому-нибудь из родителей на это время рекомендуется взять отпуск. Хотя бы месяца на два-три. Чтобы ребенок привык и постепенно успокоился. Чтобы быть с ним рядом все время. Ира и Вова были молодыми оптимистами. Они все знали, но решили, что "проскочат". Да и бабушка тут, рядом. Бабушка не считала, что она "проскочит".

Под бабушкины причитания о том, что "взяли ненормального", Ира бросила учебу. Ну, не совсем бросила, а оформила академический отпуск. Теперь она круглосуточно была при Мишке. Нервы сдавали. Бабушка "подливала масла в огонь". В детский сад Мишку не брали. Возиться с "косолапым" расторможенным мальчишкой? "Рабочий день" Иры заканчивался истерикой и скандалом с бабушкой. Мишка зверел и крушил все вокруг. Вова приходил с работы, как мог успокаивал Иру, разбирался с бабушкой, играл с Мишкой, если тот еще не спал.

Страсти накалялись. Ира приезжала с Мишкой в детский дом - к специалистам. В надежде, что помогут. Детский психолог работал с Мишкой, "взрослый" психолог работал с Ирой. Вова тоже приезжал, если мог. Ира стала поговаривать о том, что она больше не выдержит, что ребенка нужно отдать обратно в детский дом. Так однажды и произошло. Ира привезла Мишку и уехала.

Ситуация, когда ребенка отдают обратно - это страшная ситуация. Сказать, что всем плохо - это ничего не сказать. Всем очень плохо. Ира отказывалась говорить по телефону. Вова приезжал в детский дом. Замученный, раздавленный ситуацией мужик. Он хотел, чтобы Мишка жил с ним. Он считал его своим сыном. Он не мог бросить работу и сидеть с Мишкой.

Когда открывалась дверь на детский этаж, Мишка поворачивал голову и смотрел. Большие глаза, обведенные черными кругами. "Мама, - говорил он, - мама?". В это время в семью забирали девочку. К девочке приходила новая мама. Мишка не выдерживал. Он стал агрессивным. Воспитатели не справлялись. Мишку положили на обследование в клинику.

Пока Мишка был в клинике, пытались что-то сделать, в чем-то разобраться. Пытались встретиться с Ирой, беседовали с бабушкой. Ира отказалась забирать Мишку наотрез. Передала через бабушку. Пытались понять, где была сделана ошибка? Отдали Мишку в слишком молодую семью? В семью, которая переоценила свои силы? Отдали гиперактивного ребенка? Но есть много позитивных случаев - гиперактивность у детей, помещенных в семью, постепенно сходит на "нет". Не работали с бабушкой "до" принятия ребенка? Вот это, пожалуй, да. Готовить нужно обязательно и будущих родителей, и того, кто будет непосредственно воспитанием заниматься. На бабушку все это обрушилось, как лавина. А она-то - хотела "внучка". "Сиротку", которого и пожалеть можно, и поплакать вместе с ним. А чтобы он "на ушах стоял" - это уж нет, извините.

На следующий день Мишка должен был приехать из клиники. Подходящей семьи для него на примете не было. В детском доме его оставлять было нельзя...
Выход был один - найти Мишке временную семью. Такую семью, которая может принять ребенка, не зная заранее, сколько он там пробудет - может, один день, а может - месяц. Семью, которая сможет принять ребенка сразу. И стать для него - временным убежищем. Чаще всего в таких ситуациях обращаемся к тем, кто уже давно и успешно воспитывает детей.

Как же искать такую семью? Да очень просто - сел на телефон, и обзваниваешь всех подряд. Двадцать пять раз скажут "нет", на двадцать шестой - согласятся. У нас Наталья Чуланова - гений общения. Как-то у нее так получается - и поговорит с человеком, и ситуацию быстренько объяснит, и спросит так ненавязчиво - мол, не согласитесь ли. Спросит так, что людям и согласиться легко, и отказаться не стыдно, если они - не могут. Только вот с Мишкой нам что-то в тот день не везло. Кому ни звоним - никто не соглашается. А директор сказала - домой не пойдете, пока не найдете семью. Потому что Мишке в детский дом возвращаться ну никак нельзя.

Она была права. Пока Мишка был в больнице, он все маму ждал. Маму Иру. Любил он ее очень. И, как всякий любящий человек, не мог поверить
в то, что его бросили. Он убедил себя в том, что из больницы поедет - к маме. Я думаю, папа тоже подошел бы. Как же тогда отправлять ребенка к чужим людям, спросите Вы? К чужим, конечно, хуже, чем к маме. Только вот в детский дом - еще хуже. Полный крах. Смерть надежды. Разбитое сердце.
Была у нас одна семья в списке. Не патронатная. Они только что подготовку прошли, и ждали ребенка. "Ждали" - в смысле на патронат. Девочку. Два мальчика у них уже были - взрослые. "Только девочку, - говорила Надя, - Коля так девочку хочет". Девочку - так девочку. Никто и не спорит. Позвонили Наде так, на всякий случай. От безвыходности. А она взяла и согласилась.
- На неделю можно, - сказала Надя, - я сейчас приеду.
- А как же Коля? Он-то не будет против?

- Коля на работе, - отмахнулась Надя. - Да не будет он возражать.

Мишка поехал к Наде и Коле. Оформляя временное помещение в семью, мы как-то так невнятно бормотали, что, может быть, это займет и две недели - найти Мишке постоянную семью. Надя не возражала. На следующий день, придя на работу, я трясущейся рукой взяла телефонную трубку и набрала Надин номер.

- Ну как Вы там?
- Нормально, а что? - Надя явно не ждала звонка так скоро.
-Да нет, ничего... Ночью не спали? - последнее время Мишка очень плохо спал по ночам, просыпался, кричал, стонал во сне. Надю мы предупреждали. Но одно дело - выслушать это как информацию, и совсем другое - провести бессонную ночь с чужим ребенком.

- Спали, - протянула Надя. - Прекрасно, крепко спали, - в ее голосе звучала своего рода гордость.

- А Коля как?

- Коля - нормально. Ладно, нам гулять пора, - Надя со всей ответственностью приступила к выполнению новых обязанностей.

Через неделю Надя позвонила сама. "Знаете, - сказала она, - мы тут вот что подумали..." Сердце упало. "Ну вот, сейчас она нам все скажет - и про нас, и про ребенка нашего..." "Мы хотим сказать, - продолжила Надя, - чтобы Вы не торопились с этой новой семьей. Понимаете, - она явно занервничала, голос стал сбиваться, - Миша - очень сложный мальчик. С ним не каждый справится. А вдруг эти люди - ну, те, кого вы найдете - вдруг они не будут справляться. И тогда они начнут кричать на него, - Надя чуть не плакала, - его понять надо. Он очень непростой ребенок".

Мишка стал жить у Нади с Колей. Вспоминал ли он Иру? Конечно, вспоминал. "Моя мама - молодая и красивая, - говорил он Наде, - а ты - старая". Надя потихоньку плакала. Сыновья Нади отнеслись к Мишке вполне благосклонно. Впрочем, их это особо не касалось. Ну, завела себе мама еще детеныша - ну и на здоровье, если ей нравится. Младший сын, девятнадцатилетний, иногда с Мишкой гулял и играл. Старший говорил: "Привет!" От них, в общем-то, ничего другого и не ждали.

Коля Мишку терпел. Спокойный, работящий мужчина, хорошей деревенской породы, относился к внезапно свалившемуся на его голову мальчишке как к прихоти жены. А жену он любил - ну, знаете, как мужчина может любить женщину. А женщина завела себе - вот Это. Коля покряхтывал и молчал. Честно играл с Мишкой. Спокойно переносил громоздящиеся посреди квартиры "крепости". Кроме того, не забывайте, что ребенок-то был - гиперактивный. Так что Коле было, что терпеть.

Надя время от времени позванивала в нашу Службу. С облегчением узнавала, что подходящая семья еще не нашлась. Иногда приходила к нам, прихватив Мишку и дежурный тортик. Жаловалась на трудности. На то, что Мишка всех обижает на детской площадке, что с ними никто не хочет играть, что другие мамы смотрят на нее косо, что соседи Мишку не любят, что его отказались брать в детский сад, что Коля не очень-то доволен жизнью, что старшие сыновья отказались с Мишкой заниматься, что.... Нажаловавшись всласть, отдохнув и расслабившись, получив "законную" порцию похвал, восхищений, поддержки, советов, и чая с тортиком, Надя поднималась. "Только это должна быть очень хорошая семья", - строго говорила она и прощалась.

Однажды Надя позвонила и сказала: "Я устала...."
Она действительно устала. Иногда Мишка не спал по ночам. Днем квартира превращалась в "игровую площадку". "Я забыла, когда делала настоящую уборку", - с грустью говорила аккуратистка Надя. Но больше всего она устала, конечно, от неодобрения. Ей казалось, что ее не одобряет "весь мир".
Сказать по правде, Надя была далеко не единственная, у кого возникали подобные чувства. Многие наши семьи жаловались, что очень трудно выдержать внезапно хлынувший ливень осуждений. В детском саду или в школе - ребенок ведь "не такой, как все". На детской площадке - никто не хочет играть "с этим". А "этот", обижаясь и хорохорясь, показывает всем в ответ "кузькину мать". В магазине, куда мама с ребеночком заскочили по дороге купить хлеба. "Мальчик, ты чего так орешь?" - неодобрительно спрашивает усталая кассирша. ""Дура", - небрежно бросает в ответ чадо, закаленное в детдомовских перепалках. И легонечко толкает стеллаж с консервными банками. Всякое бывает. У всех, конечно, по-разному.

Тяжелее всего Надя переносила неодобрение соседей. Тихая, немного робкая женщина, она была из тех, кто заранее готовит на лице улыбку и всегда пропустит вперед того, кто "торопится". "Черт знает что у вас там происходит", - шипел сосед снизу, встречаясь с Надей и Мишкой в лифте. Мишка видел, что маме плохо. Мишка понимал, что если маму обижают, ее надо защищать. Он не мог иначе. "Заткнись, урод", - сказал он очень определенно,
и ткнул игрушечным автоматом в соседский живот. Соседская "вендетта" вступила в острую фазу.

Надо сказать, что все это время с Мишкой раз в неделю работал детский психолог. Как можно "работать" с пяти- шести- летним ребенком? Например, играя. Играя в обычные игрушки, развивая разные сюжеты, придумывая истории, которые происходили с "игрушками". "Смотри, Миша, паровозик уезжает, а мотоцикл остается. Если бы он умел говорить, что бы он сказал паровозику?" - психолог Маша ползала по ковру вместе с Мишкой, катая маленькие машинки. Мишка молчал. "Пусть убирается. Пусть убирается, он мне не нужен. Я уеду, далеко-далеко, и там мне не будет никто нужен", - Мишка говорил ровно, глядя в угол. Руки безвольно висели вдоль тела. Он поднял к Маше лицо, залитое слезами. "А он когда-нибудь вернется?" - спросил он Машу. И заплакал - горько-горько. Впервые с тех пор, как мама Ира привезла его в детский дом.
Со «взрослой» частью семьи тоже нужно было работать. Как работать? Взаимодействовать. Консультировать. И все время помнить о том, что ситуация – не совсем обычная. Во-первых, семья оставалась в статусе «временной». Они что, не могли решить, что они хотят? – спросите Вы. Не могли. Если бы им пришлось решать прямо тогда, если бы на них давили – или-или, то, скорее всего, они сказали бы «нет». И кому от этого было бы лучше? Во-вторых, Мишка действительно был не совсем здоровым ребенком. Гиперактивность – раз. Задержки в развитии – два. Тяжелая психическая травма после разрыва с мамой Ирой – три. Ну и плюс физическое здоровье – не так чтоб очень, мягко выражаясь. Короче говоря, Мишка был ребенком, которому не так то просто найти семью.
Было еще в-третьих. Мишка ведь тоже не совсем «принял» Надю с Колей. Пожалуй, папу ему было даже проще принять. А вот маму Надю… А почему? Да потому, что не может человек так легко заменить в своей душе одну любовь на другую. Это, как раз, признак душевного здоровья. Миша был в целом здоровым, сохранным мальчиком, и ему нужно было много времени, чтобы оправиться от потери. Он очень старался. Старался почувствовать, что есть мама и папа. И что у них в семье все хорошо и правильно.
Надя рассказывала: «Коля вообще сдержанный человек. Он очень меня любит, но у нас никогда такого не было, чтобы он меня, например, поцеловал среди бела дня. Или обнял. Тем более, если рядом кто-то есть. Даже если я его просто за руку брала, в гостях, например, он всегда руку отдергивал и сердился, что я так себя веду». Когда Мишка первый раз сказал: «Папа, обними маму», Надя испугалась. «Ну, сейчас Коля ему задаст», - подумала она. «Ну давай же, папа, - Мишка был уверен, что делает все правильно, - давай, обними!» «Представляете, Коля подошел и обнял меня. Ну и Мишка тут подлез, втиснулся между нами, и мы так стояли», - Надины глаза сияли, когда она рассказывала. «Знаете, у нас вообще отношения с Колей изменились, - продолжала она. – Мишка нас учит. Учит любить», - добавила она, подумав.
И вот Надя устала. Конечно, она устала. Нужно было ей как-то помочь. Неужели отдадут Мишку? – такая мысль, конечно, приходила в голову. Хотя, надо сказать, в глубине души жила уверенность, что вряд ли. Но не можем же мы в патронатной службе работать, руководствуясь «глубиной своей души». Нужно было реагировать на то, что происходит в реальности. А в реальности – Надя и Коля откликнулись на нашу просьбу и брали Мишку - на две недели. То, что они справляются с ним, воспитывают его уже несколько месяцев и готовы оставить его у себя на неопределенно долгий срок – за это мы должны сказать им огромное спасибо. А сейчас – надо помогать.
На консилиуме решили, что Мишке можно предложить съездить в гости к хорошим людям. Надя встретила эту идею с энтузиазмом. Познакомилась с Мариной – нашей давней патронатной воспитательницей и мамой большого семейства, которая согласилась пригласить Мишку погостить на праздники. Младшие Маринины сыновья были приблизительно Мишкиного возраста. «Скучно ему у нас не будет», - сказала Марина и ушла, крепко взяв Мишку за руку. «Ну я побежала, - неуверенно проговорила Надя, - уборку надо делать, в парикмахерскую схожу…» Она смотрела на дверь, в которую вышли Мишка с Мариной. Казалось, она побежит вслед за ними…
Недели две меня не было. Придя на работу, я застала в курилке Марину.
- Как там Мишка? - спросила я, почему-то подумав, что он у Марины "загостился".
- Какой Мишка?
- Ну Мишка! Ты же его в гости брала, на выходные, и думали, может, он у тебя еще поживет...
- А, Мишка! Да он у меня тогда одну ночь переночевал, и все. Наутро его мамка приехала и забрала. Весь вечер мы с ней по телефону разговаривали - замучила меня звонками - что он там? да как он там? - Марина явно не придавала большого значения этому эпизоду из жизни своей семьи.

- Ну а как он тебе вообще? - может быть, она сама только полдня выдержала? Ребенок-то уж очень непростой. Может, он не спал там всю ночь? А вдруг он побил Марининых мальчишек?

- Как он мне? - Марина честно пыталась вспомнить, - Да не знаю, мальчишка как мальчишка... Аккуратный такой. Мои-то все вечно расшвыряют, а этот - собрал все вечером, сложил все аккуратно так, - Марина поглядела в окно, ее мысли явно ушли в сторону.

- Драк не было? - спросила я осторожненько.

- Драк? - В Марининых глазах блеснул огонек, она явно смутилась. "Ну вот, - подумала я, - все-таки он там "навалял" кому-нибудь".

- Ну, мальчишки как начали... Ты ж знаешь.. Короче, мои там ему немножечко..
- Но только немножечко! Я уж рассказывала. Дети же! - Марине было неловко, что ее сыновья оказались такими "негостеприимными", - а он-то ничего, не обидчивый. Посидел немножко в углу, подулся, и пошел играть дальше, как ни в чем ни бывало.

Удивительные дела! Мишка-то действительно стал меняться. По чуть-чуть, понемножку, каждый день в нем что-то успокаивалось, "выравнивалось". Угловатые движения сглаживались. Громкий, хриплый голос становился тише и и мягче. Ему уже не так хотелось крушить все вокруг. Обычно так и происходит. Ребенок меняется каждый день. Совсем незаметно, "по миллиметру". Те, кто живет рядом с ним, этого не замечают. Это похоже на то, как ребенок растет. Вам кажется, что он такой же, как всегда. А бабушка, которая не видела внучка полгода, вдруг восклицает: "Как же ты вырос!", и Вы вдруг понимаете, что ребенок-то - прибавил в росте несколько сантиметров.

Так и с детьми, что приходят в семьи озлобленными, "раздрызганными", "педагогически запущенными". Однажды семья со своим "кошмариком" приходит к нам, к людям, которые помнят, каким этот ребенок был несколько месяцев назад. "Как же Вася изменился!", - восклицают все вокруг, и немножко удивленные, но счастливые родители понимают: "А ведь действительно изменился!"

Мишку удалось устроить в детский сад. Удалось - это потому, что из предыдущего детского сада его выставили через несколько дней. "Мы не будем возиться с этим ребенком, - заявили в частном, дорогом детском садике, - ни за какие деньги". Ну что ж, они имели на это право. Детей из детского дома обязаны брать в государственные детские сады без затруднений и без очереди. Проблем обычно не возникает, а если возникают, то их помогает решить социальный работник из Службы "Дети". Только вот есть, конечно, и другая сторона вопроса. Не каждый родитель будет настаивать на том, чтобы ребенка непременно взяли туда, куда его не хотят брать. "Они уже настроены против него, - говорят обычно родители, которые столкнулись с такой проблемой, - зачем же я буду отдавать туда ребенка. Обидят ведь ".

В новом детском садике Мишка прижился. "Он неплохой мальчик, - говорили воспитатели, - кричит, конечно, и дерется иногда. Но его "перключить" можно". То, что Мишка стал ходить в детский сад, вселяло надежду. Помимо социализации ребенка, умения ладить с окружающими, помимо такого немаловажного вопроса, как свободное время для мамы Нади, стоял еще вопрос о школе. Конечно, у Мишки была так называемая ЗПР - задержка психического развития. Она бывает у большинства детей, живших в детском доме, перенесших стресс, психотравму. Задержка психо-моторного развития, психо-речевого развития и т.д. Задержка обычно со временем выравнивается. Как говорит наша психолог Маша, "все со временем проходит, именно поэтому называется "задержка", а не "затычка", например".

Помимо ЗПР, у Мишки была еще парочка диагнозов, которые могли создать трудности при поступлении в школу. Ну и , конечно, не только при поступлении, но и в обучении. На самом деле, достаточно часто диагнозы бывают неоднозначными. Вернее, не сами диагнозы, а выводы из них. Сможет ли ребенок пройти школьную программу? Почти всегда есть "вилка" - коррекционный класс или коррекционная школа? Коррекционная школа или обучение так называемого VII вида? Ну, и так далее. Любящие родители, как правило, бьются за то, чтобы ребенок пошел в школу "рангом повыше". Часто диагнозы снимают. Иногда заранее бывает просто непонятно - сможет ребенок, имеющий тот или иной диагноз, усваивать школьную программу, или придется использовать какие-то "вспомогательные средства".

Жизнь семьи налаживалась. Надо сказать, что ситуация с Мишкиным семейным устройством была весьма неординарная. Иногда Надя заговаривала про "новую семью". Звучало это приблизительно так:

- Вы семью-то другую ищете?

- Ну... Мы об этом думаем. Пока, правда, не нашли. Вот сейчас новую группу тренинга набрали... Может быть, там кто-то будет...

- Я вот что скажу, - Надин голос звучал напряженно, она явно решилась сказать что-то важное, но неприятное, - вы семью ищите. Но я не уверена, что его отдам. Понимаете?

В общем-то, мы понимали. Надя любила Мишку. Она была к нему очень привязана. Она практически не могла с ним расстаться - даже собственные родственники, выражающие желание пригласить Мишку, не представлялись Наде достаточно "надежными". При этом она мучительно боялась. Чего боялась? Дело в том, что прогнозы по поводу развития Мишки, по поводу его будущего здоровья, как физического, так и психического, были весьма неоднозначны. Может быть, все "выправится". А может быть, в подростковом возрасте все, наоборот, обострится. А может, и не в подростковом. У Мишки бывали "хорошие" периоды, но бывали и "плохие".

В Надиной "нерешительности", конечно, играло роль и то, что изначально она не собиралась брать "тяжелого" ребенка. Не готовила себя к трудностям и испытаниям. Не настраивала себя и свою семью на то, что далеко не все будет гладко. У нас есть много семей, которые воспитывают и более "сложных" детей. Но они шли на это сознательно. У Нади же все получилось как бы "случайно". Надя понимала, что она может не выдержать. А больше всего она боялась, что не выдержит Коля.

Коля к Мишке относился снисходительно. Приняв его, как "прихоть" жены, он со временем привык, что в доме живет это не совсем понятное существо, шумное и не очень предсказуемое. Мужчина от природы спокойный и физически очень сильный, он легко справлялся с Мишкиными "всплесками". Но любить он его - не любил. Снисходительно принимал Мишкино восхищение. Вежливо терпел Мишкины "нежности". Когда "сынок" его "доставал", молча уходил в другую комнату. Мишка оставался для него "чужаком".

Неизвестно, во что бы все это вылилось, да вот случилась в семье одна история. Неприятная. Мягко сказать. Однажды, когда Коле нужно было срочно куда-то ехать, его машина оказалась "запертой". Вдоль его Жигулей аккуратно была припаркована соседская машина. Вплотную. Машина того самого соседа, которого Мишка когда-то "осадил" в лифте. Коля очень торопился. Он побежал звонить в дверь соседу. Дверь не открывали. Он пытался сдвинуть ту машину - она не сдвигалась. Коля как-то забрался в свои Жигули и попытался выехать. Раздался скрежет. "Соседа" он все-таки задел. Расстроенный Коля выбрался наружу, и обнаружил рядом жену соседа. Женщина кричала. "Да пошла ты..." - не сдержался Коля, которому каждые две минуты названивали с работы. Дальше все развивалось, как по заранее заготовленному сценарию. Мгновенно приехал наряд милиции. Колю забрали в отделение. "Мы просто не понимали, что происходит, - рассказывала потом Надя, - у нас ведь как - человека убивают, а их не дождешься. А тут - машину поцарапал, выругался, и как понеслось!". "Нецензурная брань", "умышленная порча имущества" - на Колю завели уголовное дело. Соседи, последнее время уже привыкшие улыбаться Наде и похорошевшему Мишке, снова стали коситься. На работе к Колиной истории отнеслись с подозрением.

"Все к нему стали относиться, как к "уголовнику" какому-то, - говорила Надя, - чуть ли не шарахались от него". Конечно, не все так однозначно Колю осуждали. Кто-то верил, что он ни в чем не виноват. Но знаете, как в том анекдоте: "не то он украл, не то у него украли, но осадок остался". Как себя чувствовал Коля? Он никогда не говорил о своих чувствах - не было у крестьянского сына такой привычки. Можно только предполагать. Сильный, уверенный в себе мужчина, привыкший к тому, что окружающие его уважают. Сам ценящий в жизни и в людях честность, аккуратность и добропорядочность.

"Коля пришел домой, вечером, - вспоминала Надя, - на него было страшно смотреть. Для него это был - позор. Унижение. А этот шепот за спиной! Не будешь же к каждому подбегать и объяснять, что произошло на самом деле". Мишка Колю ждал. Впрочем, он ждал его каждый вечер, и этот раз для него ничем не отличался от других. "Папа, папочка пришел! - Мишка подбежал и, как всегда, со всего размаха уткнулся в Колю - папочка, пошли со мной. Папочка, я тебя ждал. Папочка, ты самый лучший. Я тебя люблю!" Понимал ли Мишка то, что происходит? Признавался ли Коле в любви горячее, чем всегда? Кто знает... "Знаете, - Надя говорила немного смущенно, - даже я ведь Колю немного осуждала. Нет, я его, конечно, поддерживала во всем. Но вот иногда мысли-то были - ну, мог бы и не ругаться, мог бы и "плюнуть" на эту машину. А для Мишки всего этого просто не существовало. У него был - любимый папа. Папа, которого он любил - не смотря ни на что".

Я не буду рассказывать, что было дальше. Они так и живут... Мишка пошел в школу. В коррекционный класс, но его обещают перевести в обычный. Надя отдала его заниматься фигурным катанием. Через некоторое время его отчислили. "Почему?" - спросила я Надю. "Да не интересно ему эти кренделя выкручивать, - сказала Надя, ничуть не расстроенная, - ему надо так – по-прямой".

 
07.06.2010, 03:15:29
http://opeka-polustrovo.ru/
 

 

Добавить комментарий

 

Имя:
E-mail:
Заголовок:
*Сообщение:
 

 

Разработка и создание сайта - веб-студия Vinchi & Илья
©® Vinchi Group 2005

0.00244 сек.