Марат (Михаил)
православный христианин
(новоначальный)
|
Постоянные дискуссии с форумскими либералами, демократами и общечеловеками вынудили меня обратится за помощью к авторитетному для них лицу. Спекулянт № 1 современности Д.Сорос - капиталист всего лишь в первом поколении, и большой вольнодумец. Вместо благодарности кормящей его системе постоянно выискивает в ней изъяны. Предлагаю вниманию форумчан его характеристику основы основ капиталистического мировоззрения - "рыночного фундаментализма", принявшего ИМХО вполне религиозный характер.
Глава из книги "Д.Сорос Кризис мирового капитализма"
***********
Рыночный фундаментализм
Мировая капиталистическая система поддерживается идеологией, которая коренится в теории совершенной конкуренции. Согласно этой теории, рынки стремятся к равновесию, а равновесное положение означает наиболее эффективное распределение ресурсов. Любые ограничения свободы конкуренции снижают эффективность рыночного механизма, поэтому им следует противиться. Выше я охарактеризовал такой подход как идеологию свободного рынка (laissezfaire), но рыночный фундаментализм — более удачный термин.
!!!Дело в том, что фундаментализм предполагает своего рода веру, которую легко довести до крайностей. Это — вера в совершенство, вера в абсолют, вера в то, что любая проблема должна иметь решение. Фундаментализм предполагает наличие авторитета, обладающего совершенным знанием, даже если это знание недоступно обыкновенным смертным. Таким авторитетом является Бог, а в наше время его приемлемым заменителем стала Наука. Марксизм претендовал на наличие научной основы; точно так же поступает рыночный фундаментализм. Научная основа обеих идеологий сложилась в XIX веке, когда наука все еще сулила обладание окончательной истиной. С тех пор мы многое осознали как в отношении пределов научного метода, так и относительно несовершенства рыночного механизма. Идеологии марксизма и свободы предпринимательства (laissezfaire) были полностью дискредитированы. !!!!
Первой в результате Великой депрессии и появления кейнсианской экономической теории была отвергнута идеология laissezfaire. Марксизм сохранял свое влияние, несмотря на эксцессы сталинского правления, но после краха советской системы он пережил почти полный провал.
В мои студенческие годы — в 50-х годах — идеология свободного предпринимательства считалась чем-то еще более неприемлемым, чем вмешательство в экономику в наши дни. Идея о том, что свободное предпринимательство может вернуться, казалось немыслимой. Я полагаю, что возрождение рыночного фундаментализма можно объяснить лишь верой в магическое свойство рынка (его «невидимую руку»), которая еще важнее, чем научная основа рыночного механизма. Не зря же президент Рейган говорил о «магии рынка».
Ключевая особенность фундаментальных воззрений состоит в том, что они покоятся на оценочных суждениях. Например: если какая-либо мысль неверна, то противоположное суждение считается верным. Именно такая логическая путаница и лежит в основе рыночного фундаментализма. Вмешательство государства в экономику неизменно приводило к негативным последствиям. Это справедливо не только в отношении централизованного планирования, но и в отношении идеи государства благосостояния и кейнсианского управления спросом. На основе этой банальной мысли рыночные фундаменталисты приходят к совершенно нелогичному выводу: если вмешательство государства — порочно, то свободный рынок — само совершенство. Следовательно, государству нельзя позволить вмешиваться в экономику. Едва ли стоит упоминать, что порочна здесь — сама аргументация.
Справедливости ради надо заметить, что аргументы в пользу нерегулируемых рынков редко выступают в столь грубой форме. Напротив, исследователи, подобно Милтону Фридману, представили огромный статистический материал, а теоретики рациональных ожиданий прибегали к изощренным математическим выкладкам. Меня уверяли, что некоторые предусмотрели в своих моделях несовершенную и асимметричную информацию, однако конечная цель всех этих ухищрений заключалась, как правило, в том, чтобы определить совершенные условия, а именно условия равновесия. Мне это напоминает богословские дискуссии в Средние века о числе ангелов, которые могут танцевать на булавочной головке.
Рыночный фундаментализм играет решающую роль в мировой капиталистической системе. Он обеспечивает идеологию, которая не только вдохновляет наиболее успешных представителей системы, но и движет политикой. Если бы ее не было, мы не могли бы говорить о капиталистическом строе. Рыночный фундаментализм стал господствующей идеей в экономической политике около 1980 г., когда более или менее одновременно пришли к власти Рональд Рейган и Маргарет Тэтчер. Преобладающая тенденция — международная конкуренция за капитал — была отмечена раньше; она сложилась в результате двух нефтяных кризисов 70-х годов и создания оффшорного рынка евровалют. С тех пор вера и тенденция подкрепляли друг друга. Это многообразный процесс, имеющий различные проявления, которые трудно отделить друг от друга.
**************
И еще одна главка.
*******
Капитализм и демократия
Существует широко распространенная вера в то, что капитализм определенным образом ассоциируется с демократией в политике. Историческим фактом является то, что страны, образующие центр системы мирового капитализма, являются демократическими, но этого нельзя утверждать в отношении всех капиталистических стран, находящихся на периферии системы. По существу, многие заявляют, что необходима некоторого рода диктатура, чтобы привести в движение экономическое развитие. Экономическое развитие требует накопления капитала, а это, в свою очередь, требует низких зарплат и высоких уровней сбережений. Этого положения легче достичь автократическому правительству, способному навязать свою волю людям, чем демократическому, учитывающему пожелания электората.
Часто утверждают, что успешные автократические режимы в конечном счете ведут к развитию демократических институтов. У этого утверждения есть некоторые достоинства: зарождающийся средний класс оказывает огромную помощь в создании демократических институтов. Однако это вовсе не означает, что экономическое благосостояние ведет к эволюции демократических свобод. Правители неохотно расстаются с властью, их надо к этому подталкивать.
В утверждении, что капитализм ведет к демократии, кроется некая фундаментальная проблема. В системе мирового капитализма отсутствуют силы, которые могли бы толкать отдельные страны в направлении демократии. Международные банки и многонациональные корпорации зачастую чувствуют себя более комфортно с сильным, автократическим режимом. Возможно, самая могущественная сила в борьбе за демократию — это свободный поток информации, что усложняет дезинформацию людей со стороны государства. Но нельзя переоценивать свободу информации... В любом случае свободный поток информации совсем необязательно побуждает людей к демократии, особенно когда люди, живущие в демократическом обществе, не верят в демократию как универсальный принцип.
Чтобы не погрешить истиной, надо сказать, что связь между капитализмом и демократией в лучшем случае незначительная. Здесь различные ставки: целью капитализма является благосостояние, демократии — политическая власть. Критерии, по которым оцениваются ставки, также различаются: для капитализма единица исчисления — деньги, для демократии — голоса граждан. Интересы, которые, как предполагается, должны удовлетворять эти системы, разнятся: для капитализма — это частные интересы, для демократии — общественный интерес. В США напряженность между капитализмом и демократией символизируют уже ставшие притчей во языцех конфликты между Уолл-стрит и Мэйн-стрит. В Европе распространение политических привилегий привело к исправлению некоторых наиболее явных крайностей капитализма: страшные предсказания «Манифеста коммунистической партии» были сведены на нет благодаря расширению демократии.
Сегодня способность государства предоставлять средства для социального обеспечения граждан оказалась серьезно подорванной способностью капитала избегать налогообложения и возможностью граждан обходить обременительные условия найма путем переезда в другие страны. Государства, перестроившие систему социального обеспечения и условия найма, — США и Великобритания — процветают, в то время как о других, пытавшихся сохранить их без изменения, например о Франции и Германии, этого сказать нельзя.
Демонтаж государства всеобщего благосостояния — относительно новое явление, и все его последствия еще не ощущаются в полной мере. После окончания второй мировой войны доля государства в валовом национальном продукте (ВНП) в промышленно развитых странах, вместе взятых, почти удвоилась[2]. Только после 1980 г. эта тенденция изменилась. Интересно, что доля государства в валовом национальном продукте сократилась незначительно. Но произошло следующее: налоги на капитал и взносы в фонд страхования по безработице уменьшились, в то время как другие формы налогообложения, особенно налоги на потребление, продолжают увеличиваться. Другими словами, бремя налогообложения было переложено с капитала на граждан. Это не совсем то, что было обещано, но мы даже не можем говорить о незапланированных последствиях, поскольку результаты были именно такими, какими их видели сторонники свободного рынка.
****
В теме - еще несколько статей о том же.
|
