Анастасия Анатольевна Никонова
православный христианин
Тема: #44019
Сообщение: #1450671
17.07.05 17:51
|
Ой-ёй-ёй... хороший Вы мой человек! проблема-то в том, КАК что-либо делать, есть тоже вроде грешно, если не уточнять, когда, что и сколько. дышать и смеяться - та же самая песня.
сначала, прочитав тему, я настрочила огромный текст, потом решила было не оптравлять, а вот теперь очень хочется поделиться с Вами соображениями. ведь, и вправду, важно, что смеяться "над чем-либо" и смеяться "почему-либо" - очень разные вещи.
прошу всех, кто отважится читать мои опусы, простить меня за заблуждения, максимализмы и неточности. :)
К слову, во втором дипломе о моем высшем образовании написано: «психолог». Дело было давно, училась из-под палки, поэтому, дабы не оскорбить научной истины, намеренно буду пользоваться измышлениями исключительно неискушенными и от психологической теории далекими. Хочу предупредить сразу – я иногда смеюсь. :) Меня не раздражает детский круглосуточный смех с площадки под нашими окнами. Я абсолютно не против улыбок и радости. Так что против смеха как такового я ничего не имею, и вообще считаю, что жизнь – очень радостная штука. Все доводы, что я приведу ниже, относятся именно к ЮМОРУ, ибо, уважаемая Елена, Вы употребили именно это слово как определение причины смеха. Итак, над чем же смеются люди, и будет ли над этим смеяться (православный) христианин? Если подумать и попытаться классифицировать побудительные факторы смеха, рожденного не от чистой, «дистиллированной», несуетной, если угодно, радости, с точки зрения человека, впервые (к сожалению) над этим предметно задумавшимся, то у меня получается вот что: (в том порядке, в котором мне в голову пришло, разумеется).
Смешным может оказаться то, что противоречит стандартной логике – искажает некоторым образом действительность, привычные последовательности, радикально меняет природу вещей, создает «негатив» (в фотографическом смысле :) ) – через иронию, гиперболу, гротеск, оксюмороны и прочая-прочая-прочая, всё, чем изобилуют литература, ИЗО и кинематограф. Бывает смешно? Разумеется. Действительно, бывает – до колик. Но:
- В том случае, если искажению подвергается мир, сотворенный Богом, как бы комично это не выглядело, с одной стороны, это должно возмутить души всех рабов Его, ведь, вообще-то, ОСКОРБЛЯЮТ НАШЕГО ЛЮБИМОГО ГОСПОДИНА, и наш прямой долг – безо всякой тени ленной мысли о том, а могут ли гипотетически навредить Ему эти действия или нет, живенько и рьяно постараться сделать все возможное, чтоб не допустить этого. Мы попускаем обратное? Так, извините, чего ж мы тогда смеемся? Мы, выходит, неблагодарны и нерадивы. Разве осознание этого может веселить? Сомневаюсь. С другой же стороны, искажение, уродование сотворенного Господом, не может не напомнить христианину о враге рода человеческого, о том, что многие дела и мысли наши именно оттого и греховны, что ИСКАЖАЮТ ОБРАЗ БОЖИЙ в нас и в мире. Смешно? Печально, как ни крути.
- В том случае, если выворачивается наизнанку или подвергается издевательским метаморфозам нечто, созданное человеческими руками, уродуется, выставляется на посмешище в неприглядном свете, «для пущего эффекту и наглядности» – разве не возникает в сердце чувство жалости и сострадания? Согласна, я балансирую на опасной высоте, рискуя такими рассуждениями еще сильнее, чем есть, привязать свое сердце к материальному тленному миру. Но разве бесчувствие к разбитой кукле не может впоследствии обернуться бесчувствием и равнодушием к раненой собаке, а потом – к замерзающему старику? А вроде сначала было смешно… (напомню: древние римляне находили весьма забавными казни и гладиаторские бои…) потому смешно, что мы обособляем себя от содеянного НАШИМИ же руками по промыслу БОЖИЕМУ. Отодвигаемся, как бы говоря – «это не мы, это нам чуждо, мы не чувствуем за это ни ответственности, ни общей боли». Вроде как мы ни при чем, между нами и объектом нашего презрения пропасть, вот и можем по другую сторону пропасти спокойно посмеяться. Но, если то, что высмеивается, и вправду так смехотворно плохо, разве может веселить тот факт, что что-то скверно сделано, тяп-ляп, без любви, усердия и внимания? Что какой-то халтурщик не призвал Господа в помощь, не выполнил свой долг как подобает, или, что еще хуже, намеренно навредил? Или может быть, что-то не соответствует «стандартам» не потому, что без старания сделано, а всего лишь от неумения, от неофитства? «Если кукла выйдет плохо, назову ее…» Нет, не спорю, найдутся , конечно, и родители, потешающиеся над первым корявеньким головоногим рисунком их ребенка, который весь день трудился над портретом любимой мамочки… И «продвинутые» асы, подтрунивающие над новичками-«неумехами», забывшие, впрочем, что сами-то тоже со своими навыками не родились… Смешно? Печально. Жалко глумящихся беспамятных слепцов. Больно вместе с осмеянными…
- В том случае, если высмеиваются чьи-то недостатки, приводящие к неравенству, унижению, выпадению объекта юмора из общего строя – а ведь это львиная доля всех шуток, хохм, приколов и гэгов – ну тут уж вообще туши свет… Наши телесные, интеллектуальные особенности не идеальны? – а с какой, собственно, стати им необходимо быть… хм… идеальными? И кто, собственно, вообще дал нам право осуждать то или иное решение Господа, давшего нам именно это тело, именно эти мозги, именно эту судьбу? Ежели человек сам пришел к неприглядному своему состоянию – сделав неправильный, как нам кажется, выбор; неверно воспользовавшись свободой выбора – а мы-то сами как ей пользуемся? Мы, вероятно, сами светлы, как ангелы и безукоризненны… В таком случае тем более, что ж мы хохочем, как бесенята? Странно, не находите? Если мы заметили нечто смущающее нас и нарушающее, как нам кажется, гармонию нашего мира, так не лучше ли либо по-доброму постараться помочь, восстановить, исправить, поддержать по мере сил, да хотя бы просто (хотя это вовсе не «хотя бы») помолиться о спасении? Если смешное - плод греха – тут, по-моему, тоже весьма сомнительно веселье. Христианин, насколько я понимаю, грех возненавидел как богопротивное, в чем, собственно, он же и высоко присягнул Господу при Крещении. Так чего смеяться? Смеясь над чем-либо, мы ведь становимся участниками очень непростых отношений – с одной стороны, мы подчеркиваем свою обособленность, чуждость осмеиваемому объекту; с другой же – мы тут же с ним оказываемся во взаимоотношении, испытывая безусловное взаимовлияние. И, смеясь, мы соприкасаемся с ним, возможно, даже теснее, нежели руками.
Вообще, в обществе всегда смешными оказываются изгои – постоянные, от рождения, благосостоявшиеся постольку-поскольку, стихийные – вот все, к примеру, знают, что у него бумажка к пиджаку прилипла, а он – нет. возникает страшно потешный биномчик – «некто – все». При этом все смеются, а некто беспомощно пытается понять, в чем дело. Понятно, православный человек до такой мерзости не опустится и пресечет ее тут же. Но разве не возникает ситуаций, подобных этой, в несколько иных масштабах и декорациях? Некоторые из приведенных раньше анекдотов – не пример ли? А ведь смеялись… Я тоже смеялась. А потом стало стыдно. Можно, разумеется, посмеяться над неразумными протестантом и католиком, над их заблуждениями. Но не смахивает ли это на типичные межрайонные разборки? А из нашего окна площадь Красная видна… Дети еще высунут язык и добавят: «Бе-бе-бе»… да только вот зачем? Нам-то всем повезло, мы православные, так чего ж этим кичиться, тратя время, которое нам, между прочим, Богом не для этого дано, а молиться о вразумлении тех, кто еще не пришел к Господу! В-общем, стало мне действительно стыдно. И совсем не радостно. Вот поэтому и пишу, кстати. Изгои, неравные, потешные, если дальше продолжать синонимический ряд, то - «не от мира сего»… ! А, позвольте напомнить, ведь мы, христиане, и сами кажемся смешными большинству продвинутых и модных. Разве не сталкивался каждый из нас с насмешками? Как же мы можем гонять зло по кругу и в ответ смеяться над кем-то, пусть и над «неразумными» нашими насмешниками? Мы ведь знаем, каждый в своей мере, цену этому смеху, видим несчастье смеющихся над нами, их погибель, так стало быть, нам не смеяться надо, а молиться об их прозрении, хватать их, пока не поздно, за шиворот, качающихся над пропастью во ржи.
М-да. Перечитала. Может сложиться впечатление, что православным-то и улыбнуться не с чего. Но жизнь в православии, как я ее понимаю - не угрюмая череда безрадостных и невеселых дней, а светлое и действительно ясно осознаваемое счастье от того, что нам повезло узнать, что мы - дети такого Отца, хоть и неразумные, но любимые. Поглядеть на лица монашествующих – могут ли быть они так ясны и светлы, если бы это были унылые и мрачные люди? А как неподдельно и ни с чем несравнимо радостно и высОко становится на Пасху Христову, на Рождество Христово! Да и вообще, поводов для смеха в мире гораздо больше от радости, просто об этом нужно помнить. А в радости смеются действительно ПОТОМУ ЧТО, так как смеяться не над чем, ведь все перед Богом равны. (хотя помнить о том, что ты чуть ниже всех, не мешает… тогда уж тем более, не НАД чем ;)
…Я, конечно, к великому моему сожалению, по большей части в своих рассуждениях теоретизировала, потому что, увы, мне еще очень и очень далеко до того, чтобы называться христианином… Прошу меня за это простить, и спаси вас Господи!
|
