д. Андрей Кураев
православный христианин
|
Этот вопрос заинтересовал меня после того, как "Еврейская газета"назвала меня "больным" и даже поставила диагноз: "шовинизм".
Как раз вышла интереснейшая книга Жерара де Пюимежа "Шовен, солдат-землепашец: Эпизод из истории национализма" (М., 1999). Как и положено современному либеральному историку, он ругает шовинизм, и вдобавок, занимается его психоаналитическим препарированием. Но его оценки далеко не всегда соотносятся с теми историко-литературными фактами, которые он сам же приводит в своей книге. Некоторые выдержки из нее полагаю полезным воспроизвести:
Сначала - определения шовинизма, которые давали в прошлом веке:
Пьер Ларусс, самолично сочинивший для своего «Словаря» статью «Шовинизм» говорит, что «слово «шовинизм» стали употреблять всякий раз, когда речь заходит о неумеренных изъявлениях чувств, прежде всего в области политической» (1867). (Цит. по: Пюимеж, с. 16.
«Большая энциклопедия»: «Публика изобрела слово «шовинизм», ко-торым стала обозначать всякое искреннее и порой забавное изъявление не-умеренной любви к Франции, которой отличались в старые времна наши солдаты» (90-е годы 19 в.) Цит. по: Пюимеж, с. 17.
«Словарь Французской Академии» (1879): «Шовинизм - очень разговорное слово, которое употребляют, когда желают высмеять чересчур пылкое восхищение славой французского оружия» Цит. по: Пюимеж, с. 17).
Было и еще одно определение (естественно, не процитированное французским историком): "Шовинизм – бурное патриотическое настроение воинственного харак-тера, поддерживаемое разгоряченной фантазией и основанное на слепом чувстве, исключающем проверку действия доводами рассудка" (Энциклопедический словарь. Т. XXIХ-а. Издание Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона. — СПб., 1903, с. 761).
Несмотря на то, что обычно шовинизм связывают с наполеоновским солдатом, ни в муниципальных, ни в военных архивах Франции, ни в мемуарах наполеоновской эпохи Николай Шовен не упоминается. Это чисто литературный, водевильный персонаж в стиле бравого солдата Швейка (см. Пюимеж, с. 36).
В этих водевилях Шовен - «Невежественный, глупый и вульгарный крестьянин, видящий в воинской храбрости средство добыть себе как можно больше женщин, он бурно самоутверждается и в казарме, и в постели. Разом и посредственность, и герой, он млеет от восторга перед военной славой Франции, вовсе не разбираясь в политике и не будучи, в сущности, настоящим патриотом" (Пюимеж, сс. 62-63).
В 1840 г. в водевиле «Осы» впервые звучит слово «шовинизм» «На сей раз перед нами Шовен в возрасте; это старый гренадер, который появ-ляется на сцене, распевая: «Французский солдат, сын безвестных кресть-ян…». В ответ раздается общий смех; каждый стремится подшу-тить над Шо-веном: ПЬЕРО (поет): «На поле брани я солдата Вот этого не лицезрел...». Все: «Ха-ха-ха!». ПЬЕРО «Ступай же, старый простофиля!». ЧЕРТ (смеясь) «Он Беранже споет нам браво. Спой Беранже нам, старина». (Все смеются). ШОВЕН: «Вы все смеетесь над Шовеном Вам на Шовена наплевать». КОКЕТКА «Да, шовинизм, папаша, устарел». Итак, вот фон, на котором был впервые произнесен неологизм «шо-винизм»... Шовен выслушивает все эти сарказмы со спокойствием, достойным уважения. Смейтесь-смейтесь, отвечает он, смеялись и до вас, и признается в том, что он издавна встречает повсюду одну несправедливость: "...наступил мир, вот Шовен никому больше и не нужен, вот злобные газетчики и сочинители водевилей, господа в канареечных перчатках, и принялись над ним насмехаться...»… Хотя этот «парень" и называет сам себя «старым хрычом», его нельзя не уважать. «Смеетесь вы,— предупреждает Шовен, — но пусть придет беда...» Все покатываются со смеху: «Мы счастливы, а беды — ерунда». Внезапно, однако, раздаются барабанный бой и пушечные выстрелы; на самом деле и то и другое связано с возвращением на родину праха Наполеона, однако все действующие лица решают, что началась война, и пугаются. Среди общей паники Шовен преображается; вместо старого инвалида перед нами возникает молодой гренадер с ружьем наперевес: «Нет! Тысяча чертей! останьтесь... (восторженно) Всё как прежде! Шовен силен, а Франция бессмертна! (...) Парней, как я, вам нужно триста тысяч». Таков Шовен — вечная и неизменная опора беспечной и безалаберной родины. «Парень», служащий воспроизводству и сохранению расы и ее добродетелей, одновременно готов дать отпор любым врагам Франции" (Пюимеж, сс. 64-67.
(см. Продолжение)
|